онлайн-тренингов и курсов – так себе идея. Свободного времени на карантине не прибавилось, а стало гораздо меньше! Сил тоже стало меньше. Если подумать о себе как о лошадке, то сейчас лошадка тащит огромный воз острого стресса (который сам по себе сильно сжигает ресурс), плюс всю домашнюю работу, которой стало больше в разы, плюс обучение детей. А кто-то еще и работает на удаленке. Просто скажите себе: я не Мюнхгаузен. И вычеркните подвиги из расписания.
опора на силу жизни Во мне есть сила моих предков. А еще во мне есть сила самой жизни. Я часть ее вечного круга. Если затихнуть и сосредоточиться, можно увидеть или почувствовать это бесконечное, огромное теплое течение, которое вечно движется где-то в глубинах наших жизней под бурным морем событий. Если повезет, можно к нему прикоснуться. И почувствовать себя одновременно крохотной частицей этого потока – и самим этим потоком, который упорно и неостановимо течет сквозь все преграды, которые возникают на его пути. Все мы – часть этого потока, и каждый из нас сам такой поток. И в каждом из нас уже сейчас есть все для того, чтобы справиться. Я уже пережила несколько эпизодов, каждый из которых можно было назвать «крахом будущего». После аварии в 1993 году полгода провела в больнице, моя правая рука была парализована и висела как плеть – и при этом невыносимо болела круглые сутки; у меня было контужено нервное сплетение. Каждые 4 часа мне кололи обезболивающее. Каждые две недели у меня менялась соседка по палате. Дама-петербурженка, в детстве заставшая блокаду, грызла по ночам сухари, ЛОР-врач чудовищно храпела. Звучит смешно, но тогда мне было не смешно: от боли я не могла ни нормально есть, ни спать по ночам. К тому моменту, когда я сбежала из этой больницы, мой вес был 45 кг. Вот это, доложу я вам, была самоизоляция. А еще однажды в 2009-м теряла голос, и в тот момент мне тоже казалось, что мое будущее рухнуло. Не знала, что будет со мной через месяц. Просто сидела дома и каждый день занималась с младшим сыном. Над его кривым рисунком посмеялась вся группа в саду, после чего он, рыдая, поломал и выкинул в окно все свои карандаши. И вот мы с ним всю зиму и весну учились рисовать буквы. Мы рисовали их каждый божий день, сначала на листах А4, потом уменьшили их вдвое, потом еще вдвое – а в мае разложили листы на полу в гостиной, и они покрыли всю гостиную. «Видишь, теперь ты умеешь рисовать, ты отлично это делаешь!» Осенью он спокойно пошел в первый класс, а спустя еще какое-то время я вернулась на сцену. И 16-го марта, когда отменились или перенеслись все наши концерты, я снова почувствовала себя в фильме «Начало» – помните, там реальность сыплется по пикселям? Паника, страх, тревога за будущее, гнев, подавленность и апатия... я все это прошла за март и апрель. Но оглянувшись недавно назад, вдруг поняла одну простую вещь. Будущее не может рухнуть. Рушится только картинка, которую мы себе про него нарисовали. Пока мы живы – оно обязательно наступит!
БОЯТЬСЯ ВМЕСТЕ
14
опора на силу рода
Моя бабушка родила мою маму
22 мая 1945 года. Получается,
она ходила беременной осенью
1944-го и зимой-весной 1945-го, когда вовсю шла война. Да, наши уже наступали, но с фронта продолжали приходить похоронки. И при этом у нее уже было двое маленьких детей…
Что они ели каждый день? Мне тяжело даже представить это. Каким мужеством надо обладать, чтобы носить ребенка в тот момент, когда мир уже рухнул
и лежит в руинах в буквальном смысле слова? Моя бабушка, которая все это пережила и выстояла, была едва ли не самым мудрым человеком, которого я встречала в жизни. Любящим, принимающим, веселым, теплым, хлебосольным. Пела, писала стихи, играла на гитаре, играючи же накрывала огромные столы, работала – и каждый день кормила большую семью. И никогда ни на что не жаловалась! И радовалась каждому дню.
Раз она смогла – и я смогу.